Ход России в украинском конфликте застал США врасплох

 В первый день проблема могла быть в искаженном фокусе восприятия, но теперь это очевидно: решение о проведении референдумов на бывшей территории Украины (по итогам которых, скорее всего, площадь России заметно увеличится) и указ Владимира Путина о частичной мобилизации оставили руководство США в растерянности. Второе обстоятельство сыграло большую роль, чем первое.

 Потребовалось пять дней, чтобы Джо Байден лично обозначил позицию Вашингтона по плебисцитам в республиках Донбасса, Запорожье и Херсонщине. Ничего оригинального – опять санкции.

 «Мы будем работать с нашими союзниками и партнерами над введением дополнительных быстрых и суровых экономических издержек для России», – заявил президент США.

 Другими словами, готового ответа нет и не было. Ход России (плебисциты и мобилизацию с точки зрения внешней политики можно рассматривать как две части одного хода) застал врасплох по крайней мере Байдена. Спустя раздумья длиной в рабочую неделю выясняется, что над быстрым ответом предстоит еще поработать.

 По тому разнузданному креативу, который творится в ЕС (разные страны выдвигают разные инициативы по части новых санкций, одновременно оспаривая чужие предложения), там находятся примерно в такой же ситуации, что и Байден. Не знают, как реагировать.

 А ведь сперва казалось, что готовый ответ у американцев был. Просто он потом показался недостаточным. Или, наоборот, чрезмерным.

 Еще до речи Путина, но уже после того, как руководство ЛДНР, Херсонщины и Запорожья объявило о референдумах, в США обозначили проекты двух скандальных антироссийских мер.

 Во-первых, в Конгресс внесли двухпартийный законопроект о применении так называемых вторичных санкций против тех неамериканских компаний, которые закупают российскую нефть.

 Во-вторых, подчиненный Байдену Минюст обратился к Конгрессу с просьбой принять пока еще не внесенную инициативу, которая позволит конфисковать замороженные активы России с целью передачи их Украине.

 Но потом выступил Путин – и началось смятение. В речь, которую президент США должен был читать на генассамблее ООН, внесли срочные правки. Но могли бы и не вносить – интересного в ней от этого не прибавилось.

 «США с партнерами работают над тем, чтобы создать издержки для России, чтобы сдержать атаки на территорию НАТО», – рек президент, как будто бы эта «работа» продолжается не с февраля (чтобы не сказать – с марта 2014 года). 

 Что характерно, ничего интересного не было обнародовано и через сутки после байденовской речи, и через двое суток. Официальная внешнеполитическая мысль зависла и выдает только старые штампы.

 Это разительно контрастировало с материалами в американских СМИ. Как и в Белом доме, там резонно спрогнозировали ситуацию так, что уже очень скоро заявленные границы России расширятся за нынешнюю линию фронта. Это потребует от Москвы дальнейших политических, юридических и военных решений.

 А главное решение – мобилизация 300 тысяч россиян – уже претворяется в жизнь. Оно существенно меняет баланс военных сил в Восточной Европе.

 В то же время, акцент журналисты сделали на наиболее экстремальных сценариях (от них рейтинг выше) и пытали отставных военных вопросами о том, чем США ответят России на ядерный удар по Украине.

 Хотя Америка сейчас занята в основном своими проблемами – от экономики до скорых выборов в Конгресс, – такого акцента американцы пропустить уже не могли. Атмосфера стала накаляться, а Вашингтон молчал, пока не надумал то самое обещание совместной работой над стремительными санкциями, но применительно к референдумам, а не к мобилизации. Как на нее реагировать, не решено до сих пор.

 Вопрос столь резкого изменения баланса сил в Европе, разумеется, не из легких. Но ответный шаг по-своему прост.

 Американский лидер, как русский витязь, стоит на распутье. Там три пути.

 Первый – это поддержание ставки, эскалация конфликта, значимые действия в деле конфронтации с Москвой. Или – менее значительные шаги, но по нескольким направлениям сразу: пара чувствительных санкций, отправка дополнительных штыков в военные базы НАТО в Восточной Европе, инициирование вопроса об исключении Москвы из Совбеза ООН (спойлер: без шансов, но Украина очень просит), дополнительные поставки оружия в ВСУ.

 Однако этот путь означает, что Россия в свой ход повысит ставку еще больше. Госдеп может сколько угодно называть референдумы «фейковыми», но Путин с фразой «мы не блефуем» – реальность, как и информационный невроз на тему ядерной войны, причем незадолго до важных выборов в Конгресс

 Второй путь – стабилизация, передышка для накапливания сил (включая интеллектуальные), период консультаций и рассуждений о необходимости диалога с Москвой. Это окно как будто остается открытым, на что намекает, например, обмен пленными.

 Против такого пути возражают «ястребы», указывая, что передышку Москва тоже использует для накопления сил, а «давить» надо именно сейчас. Только вот страшно, ведь США не контролировали эскалацию прежде, не контролируют ее теперь, а при пересечении определенной черты ее вообще никто не сможет контролировать.

 Третий вариант – разрядка. Это диалог и выработка (хотя бы первоначальная) новых правил совместной жизни. Это уточнение границ, которые пересекать нельзя.

 Миротворцы, каким Байден себя мнит, обычно выбирают третий путь. Но Байден его вряд ли выберет – в силу инерции противостояния и особенностей базовой задачи: США нужен не мир на Украине, а ослабление России.

 Некоторый (но крайне незначительный шанс) на разрядку даст победа республиканцев на ноябрьских выборах в Конгресс, если в рядах конгрессменов окажется велико число тех, кого инфляция и колоссальные траты на Украину волнуют больше, чем ущерб, наносимый России.

 Вполне возможно, текущая пауза будет выдержана до момента официального расширения границ РФ и подписания Путиным новых президентских указов в области обороны и безопасности, в этой связи неизбежных.

 То есть ждать еще плюс-минус неделю – и тогда США сделают свой ход. После него мир может приблизиться к ядерной войне. Или – впервые за довольно долгий период сделать шаг в сторону от нее.

 Источник