Как белорусские власти оторвались от реальности.
Режим надеется, что ВВП страны в 2023 году должен вырасти на 3,8%. Об этом сообщил председатель Совмина Роман Головченко на заседании президиума, на котором обсуждались проекты социально-экономического развития страны, основных направлений денежно-кредитной политики и бюджета на следующий год.
Таковы планы правительства. Но вот реальность слегка озадачивает падением экономики. В 2022 году ВВП должен был вырасти на 2,9%, однако по итогам восьми месяцев снизился на 4,9%, промышленное производство упало на 6,6%, а инвестиции в основной капитал обвалились на 18,5%.
Где правительство собирается искать источники роста, откуда такой оптимизм?
Свою точку зрения сайту «Свободные новости» высказал экономист Лев Марголин.
— Меня терзают смутные сомнения. Может, наша власть рассчитывает, что война закончится в этом году, а в следующем экономика покатится по мирным рельсам? Может, у правительства есть инсайдерская информация из России? Все возможно…
А если серьезно, то в условиях военных действий, в условиях санкций никакого экономического роста, даже по сравнению с нынешним годом, не предвидится. Дай Бог притормозить падение или замедлить рецессию. Ведь никаких иностранных инвестиций пока не наблюдается.
— Ножницы между запланированным ростом ВВП в 2022 году (2,9%) и реальностью (падение на 4,9%) составляют почти восемь процентных пункта. Не каждой мирной экономике под силу наверстать спад и добиться роста. Что же придает оптимизма скому правительству?
— Я вот тоже не вижу оснований для оптимизма. Можно предположить, что основанием для него является прямое указание руководства. А там, по итогам, либо падишах помрет, либо ишак сдохнет. При невыполнении планов всегда можно сослаться на объективные обстоятельства, которые помешали их выполнению. Говорят, настоящий экономист должен предвидеть, какой экономика будет через год, а затем убедительно объяснить, почему этого не произошло. С такой точки зрения белорусское правительство действует как настоящий экономист.
— Падение ВВП по итогам восьми месяцев составило 4,9%. Международные финансовые структуры дают разные прогнозы, хотя превалирует точка зрения, что оно может замедлиться, но никак не прекратиться. Ваша точка зрения: как будет чувствовать себя ВВП к концу года?
— На мой взгляд, падение будет выше, чем сейчас. Ежегодно в августе-сентябре действуют сезонные факторы, которые и смягчают минусование экономики; но через месяц-два временные обстоятельства уходят с ринга, а экономика продолжит обрушиваться. Думаю, к концу года падение ВВП может достичь процентов пять.
— Вас не настораживают расчеты, по которым белорусская промышленность встанет с колен?
— Промышленность на сегодняшний день – самое уязвимое звено. Слабых звеньев у нас достаточно много (строительство, транспорт), на самое-самое – это именно промышленность. И дело даже не в дефиците комплектующих (у нас ограничений на импорт гораздо меньше, чем у той же России), а в отсутствии рынков сбыта: белорусскую продукцию никто не хочет брать.
Единственный оптимистичный прогноз в промышленности я услышал от предприятия БелДЖи, которое должно выйти на нынешний уровень. Все комплектующие поставляются из Китая, а в условиях ухода западных производителей из России объем экспорта продукции тоже не ограничен. МАЗ после прощания западных производителей с российским рынком также мог бы нарастить объемы экспорта, но, в отличие от БелДЖИ, он самостоятельно закупает комплектующие.
А ведь в условиях санкций, которые безусловно будут действовать весь следующий год, сохранятся проблемы и с калийными, и с азотными удобрениями, и с нефтепереработкой.