При этом, по словам солдат ВСУ, столкновений на коротких дистанциях с использованием стрелкового оружия на фронте практически нет — то есть российская армия пользуется преимуществом в тяжелом вооружении.
Потери украинских войск огромны: в день гибнет около 100 солдат и офицеров, сообщило министерство обороны (вместе с ранеными суточные потери доходят до 600 человек). Выход из критической ситуации, по мнению украинских командующих (да и солдат), — увеличение поставок тяжелого вооружения с Запада.
Впрочем, даже без этих поставок катастрофы в украинской армии не наблюдается, фронт не сыплется. Продвижение российских войск все еще минимально — не больше пары километров в день.
Что вообще происходит на фронтах Донбасса?
Бои по-прежнему (как и два последних месяца) идут на берегах реки Северский Донец. Обе стороны пытаются создать новые плацдармы (украинская армия — на правом берегу реки, российская — на левом), а также уничтожить плацдармы противника. Пока ни одной из армий не удалось добиться в этом реального успеха.
- Российские войска захватили практически весь левый (то есть со стороны российской границы) берег — заняли города Лиман и Святогорск, которые до этого более месяца обороняли украинские войска.
- У украинской армии осталось только два плацдарма на левом берегу — в промзоне города Северодонецка и в районе Старого Салтова к востоку от Харькова.
- Российские войска заперты на лесистом плацдарме на правом берегу Северского Донца южнее Изюма. Наступление там было остановлено еще в апреле, большая часть войск была выведена с плацдарма — часть, вероятно, отправилась в Россию на пополнение, другая была переброшена в район Северодонецка.
- На правом берегу Северского Донца (река в какой-то момент «поворачивает» в сторону России) находится и почти вся территория ДНР. Однако там российские войска и «народная милиция» непризнанной республики никак не могут прорвать «линию соприкосновения», образовавшуюся еще в 2014 году после боев за донецкий аэропорт и вокруг него. Линия была серьезно укреплена украинскими войсками, за восемь лет построившими на ней глубокоэшелонированную оборону.
- Единственный прорыв линии случился в начале мая, когда бойцы ЧВК «Вагнер» и российские войска захватили Попасную, а отброшенные из города части украинской 24-й механизированной бригады не смогли создать новую линию обороны.
- Именно тогда российские войска смогли продвинуться на север, в образовавшуюся дыру в украинской обороне, выйдя в тыл группировке, обороняющей Лисичанск и находящийся от него через реку Северодонецк.
- Одновременно российское командование задумало нанести удар навстречу прорвавшейся из Попасной группировке с севера — из района Ямполя, который российские войска захватили в апреле. Цель была ясна: если бы две группировки пробились друг к другу, украинские войска в Лисичанске и Северодонецке (10–15 тысяч человек) были бы окружены.
- Однако для этого российским войскам (бригадам Центрального военного округа) нужно было форсировать Северский Донец. Попытки перейти реку в начале мая окончились катастрофой: передовые части на правом берегу были разгромлены украинской артиллерией. После этого от удара с севера российское командование отказалось (возможно — временно).
- К месту прорыва с юга (район трассы Бахмут — Лисичанск, а также поселка Камышеваха) украинское командование отправило большие подкрепления, после чего бои приняли позиционный характер. Украинским войскам удалось даже (временно) отвоевать часть Северодонецка, до этого занятую российской армией. После нескольких дней боев украинские силы в городе отошли на территорию химического завода «Азот». Взять его в лоб российской армии будет трудно: защитников Северодонецка поддерживает украинская артиллерия из Лисичанска. Огонь ее особенно эффективен из-за того, что правый берег Северского Донца выше левого на несколько десятков метров. Однако и удержать «Азот» будет сложно: оборона завода зависит от единственного оставшегося моста, который подвергается непрерывным бомбардировкам.
- Оборона Северодонецка может потерять смысл, если он будет окружен вместе с Лисичанском. Российские войска продолжают наступать на север от Попасной: к 10 июня была захвачена Камышеваха и находящаяся к северу от нее станция Светлановка. Идут бои и у трассы Бахмут — Лисичанск к северо-западу от Соледара. Там (в районе Николаевки) 5 июня погиб командующий 1-м армейским корпусом ДНР российский генерал Роман Кутузов (мы не знаем, возглавлял ли он этот корпус до 24 февраля). Если российские войска смогут перекрыть трассу, а также продвинуться еще на 10 километров на север, Лисичанск и все украинские силы в Северодонецке будут окружены. Заранее отвести их трудно: отступление под обстрелом может привести к большим потерям, особенно в тяжелой технике.
- Еще один активный участок фронта находится в районе Святогорска. Там российские войска вновь уперлись в Северский Донец, который здесь мешает им развить наступление на Славянск. Однако тут российская армия может обойтись без сложной операции по форсированию, возобновив наступление вдоль реки с находящегося рядом изюмского плацдарма. Если это наступление завершится успехом, российские войска подойдут к Славянску и Краматорску (где находится штаб всей украинской группировки в Донбассе) сразу с двух сторон.
- Восточнее и севернее Харькова, где в апреле и мае украинские войска успешно наступали, имея отдаленной целью выход в тыл изюмской группировке российской армии, ситуация для них ухудшилась: российская армия перебросила сюда подкрепления, а украинской, напротив, пришлось отправить войска в район Северодонецка и Бахмута.
- Захлебнулось и украинское наступление в Херсонской области. Оттуда ВСУ также пришлось отправить силы в Северодонецк и Бахмут (в районе последнего украинское командование создает новую линию обороны на случай отступления из Лисичанска и Северодонецка).
Так в чем же кризис украинской армии?
Возможно, никакого стратегического кризиса и нет.
Как видно из описания боев выше, украинские войска несут потери, теряют некоторые населенные пункты, но все-таки далеки от поражения. Для избежания катастрофы украинской армии по-прежнему нужно не позволить российским войскам окружить себя в Донбассе (чтобы не оголить фронт и не допустить продвижения российских войск вглубь региона).
У ВСУ есть два варианта: либо все-таки удержать участки фронта севернее Камышевахи и на трассе Бахмут — Лисичанск, а также по Северскому Донцу от Святогорска до Лисичанска, либо вовремя эвакуировать войска из Лисичанска и Северодонецка.
Главная цель — выиграть время, необходимое для перевооружения армии западным оружием и создания новых соединений. В случае успеха шансы украинской армии на общую победу по-прежнему оцениваются военными экспертами как предпочтительные.
Если это не стратегический кризис, то что?
На уровне тактики кризис ВСУ действительно очевиден. Он связан с тем, что российская армия устранила часть недостатков:
- отказалась от неподготовленных прорывов на десятки километров, что позволило наладить снабжение войск, в том числе по железной дороге;
- смогла сконцентрировать силы и, самое важное, огневые средства на важных направлениях, пожертвовав наступательной мощью на направлениях (временно) второстепенных — например, в районе Харькова, на окраинах Донецка или в Херсоне и Запорожье;
- смогла улучшить на главных направлениях ситуацию с пехотой: в Донбасс отправили ЧВК «Вагнер» и другие части «добровольцев», вновь мобилизованных жителей непризнанных ДНР и ЛНР, «кадыровцев», войска, освободившиеся после штурма Мариуполя, и так далее;
- организовала «разведывательно-огневые контуры», как в российской военной науке называют связку артиллерии и ее наводчиков, в том числе беспилотных летательных аппаратов. Никуда не делось и преимущество России в количестве артиллерийских стволов и боеприпасов. На главных направлениях это особенно заметно: так, смену направления российских наступлений можно безошибочно предсказать по передислокации артиллерии (она часто попадает на видео местных жителей).
Все эти «новые настройки» российских войск заставляют страдать и нести потери ВСУ. Теперь украинские военные не могут в полной мере воспользоваться своими преимуществами — большим количеством мотивированной пехоты, насыщенной противотанковым оружием (ракетами и гранатометами западного, советского и украинского производства). Когда бой ведется на дистанции 10 километров и более, все это легкое вооружение бесполезно.
Отсюда понятно желание руководства Украины получить как можно скорее тяжелое вооружение, в частности большое количество артиллерийских систем.
Для того чтобы украинская армия смогла воевать с российской на равных, ей необходимы многие сотни «стволов» натовского калибра 155 миллиметров (для советских орудий калибра 152 миллиметра у них скоро просто не останется снарядов; да и многие такие орудия, стоявшие на вооружении ВСУ до 24 февраля, уже выбиты).
Возможно, рассказы украинских военных в западной прессе о тяжелых потерях и безнаказанной работе российской артиллерии и должны подчеркнуть необходимость срочного увеличения поставок.
Тактический кризис ВСУ все же может перерасти в стратегический (и это вполне вероятно)
Во-первых, в нынешней ситуации цена ошибки украинского командования чрезвычайно высока: расстояние между северной и южной группировками российской армии, которые пытаются окружить Лисичанск и Северодонецк, не превышает 30 километров. Любой прорыв украинской обороны может оставить без шансов на спасение тысячи солдат и офицеров со всей их тяжелой техникой.
Во-вторых, на фронтах пока отсутствуют крупные российские силы. Например, непонятно, где вся 1-я танковая армия, а также значительная часть дивизий и бригад ВДВ, которые были выведены с изюмского плацдарма в конце апреля и, вероятно, были пополнены личным составом и техникой. Возможно, они скоро поучаствуют в наступлении на каком-либо из важных направлений — там, где украинские войска сейчас обороняются из последних сил.