И тут непросто все с географическими названиями — Червонка служит центром Вецсалиенской волости. Последняя, конечно, упразднена по административно–территориальной реформе, оставившей в ЛР одни лишь новадсы. Но инфраструктура сохраняется!
Причуды барона
Картинка, которая открывается после поворота с трассы, ведущей от Даугавпилса к белорусской границе, на дорогу местного значения, вдохновляет своей пасторальностью. Ухоженные поля, где–то только вспаханные, а тут уж желтеет рапс. В тени прохлаждаются овечки, местные жители ведут пару коровок пятнистой черно–белой холмогорской масти.
И на пригорке возвышается, как белый комод, красивая бывшая Скрудалиенская школа. Одна из построенных в стиле функционализма в 30–е годы. Такое узнаешь моментально — но, увы, тут ныне только местные службы, ученики перестали ходить в школу еще в 2010–е годы.
Скрудалиенская школа — память о довоенной ЛР.
Рядышком желтая церквушка, Покрова Божьей Матери. Ей повезло — стоит, деревянная, с 1800 года, а разрешение на строительство давал еще барон Фелькерзам.
А вот уже указатель, свидетельствующий о славянских корнях, что мы тут не чужие. Червонка! По всей вероятности, память о красном кирпиче, из которого складывали тут дома. Вершиной же архитектуры стал дворец 1870 года. Владелец решил шикануть, и вот теперь в парке с аккуратно подстриженным газоном возвышается эдакий замок британского лорда. Колонны, арки, башня — все как на старинных английских картинах. Неоготику обрамляют три гектара традиционного парка с полутора десятками пород деревьев.
По итогам земельной реформы 1920 года владения немцев были конфискованы, остзейскому роду оставлено лишь 50 га. Потомок баронов продал их Роману Никитину, а сам с женой, дочерью и сыном уехал в Германию.
До Второй мировой войны в замке учились крестьянские дети, там находилась основная латышская школа. Во время войны эту школу окончила ученая с хорошо известным в лингвистических кругах именем — доктор филологии Велта Сталтмане. После войны в школе было введено изучение русского языка, а через несколько лет школу закрыли. В течение десятилетий в здании находились правление колхоза имени сталинского любимчика Жданова, дом культуры и библиотека. Сейчас на табличке у зала значится: "Регистрация бракосочетаний".
Ремонтик приличный, хотя и не аутентичный — но витраж в кабинете барона сохранился со старых времен. Судя по всему, группа взволнованных тетушек, что ходят по хоромам, родственники молодых. О приближении свадьбы подсказывают и букеты свежих цветов. Спешу подняться на башню — захватывающие перспективы открываются!
Силене, она же Боровка
Последний перед границей значимый населенный пункт — Силене, село, до 1932 года именовавшееся Боровка. Население, как и повсюду в Латгалии, смешанное — у дороги возвышается деревянный костел Вознесения Девы Марии 1913 года, а на кладбище полно православных крестов и кириллицы. Русский язык преобладает и в общении местных жителей, насколько можно было услышать за пару дней, что мы тут были.
Силене славится деревянным костелом, а тамошние огороды — ухоженностью.
Особое очарование Силене придает звуковая палитра — пение лесных птиц вкупе с мычанием коров, лаянием собак и неугомонным кваканием. Такого лягушачьего хора мне в жизни слышать не доводилось — мощный, и, что самое главное, согласованный. Замолкли — и вновь начали, как будто закончился антракт. Под эту экологическую симфонию и засыпать легко, а проснувшись, видишь перемещающегося по пригоркам инопланетного вида питомца. Да, в Латгалии уже стригут траву при помощи автономных интеллектуальных устройств!
Востребованность Силене, являющегося центром Скрудалиенской волости (здесь, как и во многих местах, главный топоним не совпадает с управлявшейся им территориальной единицей), показывают реновируемые дома, возводимые вновь заборчики. Совхозная водокачка приютила устройства мобильной связи. Несколько лет назад в Риге сетовали: мол, национальные ТВ–программы до приграничья не добивают. Подтверждаю — звук уверенно ловится, с изображением похуже, разбивается на квадраты. Зато интернет вполне себе годный.
Если углубиться в природный парк, то через километр грунтовки вновь начнется асфальт, причем новехонький. И вот попадаешь в оазис на берегу озера Сила. Этот водоем глубиной до семи метров (водится щука, линь, окунь) обрамлен виллами и вигвамами. Поистине курорт в глубинке! А ведь мы, по сути, в пограничной режимной зоне, где в конце прошлого года все стояли на ушах из–за незаконной иммиграции с сопредельной стороны. Сейчас же об этом ровным счетом ничего не свидетельствует — ни полиции, ни пограничников ни разу не повстречали.
Православие в Скрудалиене.
В местном же сельпо обнаружилось, будто не было войны, пиво "Жигулевское". Правда, бутылка кризисная — не 500, а 450 миллилитров.
Ну что ж — в гостях хорошо, а дома лучше, до свидания, Латгалия! В Ригу возвращаемся классической даугавпилсской трассой вдоль Даугавы. Как замечательно выглядит Плявиняс, бывший Штокмансгоф, где городище древних земгалов было еще в III веке — подумать только, во времена римских императоров. А река была, наверное, столь же степенной и величественной.
